«Два Амура». Цикл «Оригинал. Копия. Подделка. Готовимся к выставке вместе»

В 1909 году, когда Радищевский музей готовился отметить свое 25-летие, Императорский фарфоровый завод подарил ему статую «Амур грозящий», отлитую по форме знаменитого французского скульптора Этьена Мориса Фальконе (1716–1791). С того дня статуя почти непрерывно находится в экспозиции и хорошо знакома всем посетителям нашего музея.

Материал, из которого исполнена статуя имеет «вкусное» название – «бисквитный фарфор».

Приставка «бис-» означает «два», «двойной». Это связано с особенностями технологии его изготовления – двукратным обжигом. Современная технология производства вторичный обжиг, чаще всего, исключает. Бисквитный фарфор не покрывают глазурью, его поверхность остается матовой, слегка шероховатой, что придает ему сходство с белоснежным мрамором. Оценив по достоинству возможности материала, с XVIII века бисквитный фарфор стали активно использовать для изготовления небольших статуй и скульптурных групп.

Этьен Морис Фальконе исполнил «Амура» в 1757 году для парижского особняка маркизы Помпадур.

Во французском искусстве XVIII века в соответствии со вкусами и представлениями легкого, игривого, ищущего вечного праздника стиля рококо маленький златокрылый бог любви, властно управляющий сердцами не только простых смертных, но и Олимпийских богов, стал одним из самых популярных персонажей. К нему обращались многие художники и скульпторы. Но именно фальконетовский Амур стал самым популярным.

Знаменитый французский писатель Вольтер посвятил этой скульптуре стихи:

« Кто бы ты ни был, вот твой господин,

Он есть, он был и будет им».

В трактовке Фальконе Амур – озорной ребенок, который задумал очередную шалость. Мягкий наклон головы, лукавая улыбка, плутовский взгляд, палец, приложенный к губам, – все это словно подмечено в жизни. Созданный им образ Амура не открывается при первом же взгляде, он увлекает и интригует зрителя. Скульптору удалось почти невозможное – статуя кажется живой. С каждым новым ракурсом выражение лица маленького бога меняется.

С одной стороны мы видим Амура подносящим палец к губам, с просьбой вести себя тихо-тихо, как и положено в музее. Но хитрый взгляд, насмешливая шаловливая улыбка, неустойчивая поза, словно выражающая нетерпение, заставляют усомниться в его стремлении к тишине и покою. Если мы обойдем вокруг статуи и посмотрим с другой стороны, мы увидим, что левой рукой он осторожно достает из колчана, спрятанного у него за спиной, одну из своих волшебных стрел. То есть, тишина нужна для того, чтобы не вспугнуть намеченную им жертву. И с этой стороны, особенно если смотреть снизу вверх, улыбка становится не просто насмешливой, а злой, коварной.

Фальконе почти точно следует характеристике, которую юному богу любви дал дал древнеримский писатель Апулей, в своем знаменитом романе «Метаморфозы»: «крайне дерзкий мальчик, который, в злонравии своем общественным порядком пренебрегая, вооруженный стрелами и факелом, ... хорошего решительно ничего не делает. <...> от природной испорченности необузданный...

Он на крылах облетает эфир и всех утомляет,

Раны наносит он всем, пламенем жгучим палит.

Даже Юпитер трепещет пред ним и боги боятся.

Стиксу внушает он страх, мрачной подземной реке».

В собрании Радищевского музея есть одна картина, которая не просто исполнена на тот же сюжет, что и статуя французского скульптора. Она почти «дословно» повторяет ее.

Картину написала в 1785 году одна из самых знаменитых женщин-художниц XVIII века – Анжелика Кауфман (1741–1807), по заказу князя Николая Борисовича Юсупова.

Влияние скульптуры на картину А. Кауфман отмечали уже все современники. Но о банальном плагиате здесь не может быть и речи. За 30 лет, которые прошли с момента создания статуи Фальконе взгляды и вкусы людей, их художественные предпочтения заметно изменились.

В литературе, а затем и в живописи, все большее значение начинает приобретать сентиментализм (фр. sentimentalisme, от фр. sentiment – чувство), с его культом нравственной чистоты и неиспорченности. Новое направление объявило главной чертой «человеческой природы» чувство, а не разум, главной целью человека в жизни не «разумное» переустройство мира, а высвобождение и совершенствование «естественных» чувств. В сюжетах художественных произведений, как живописных, так и литературных, идеалом становится прелестная пара влюбленных, живущих вдали от суетного города, среди прекрасной природы, искренних, чувствительных и чистых душой.

«Амур» Анжелики Кауфман, вдохновленный едва ли не самым совершенным олицетворением эпохи рококо, принадлежит уже этому времени. Вместо лукавого коварства фальконетовского малыша на губах златокудрого бога любви в картине – спокойная, даже чуть меланхоличная улыбка. Маленькое облачко, придающее позе скульптурного Амура неустойчивость, заставляющее его, балансируя, грациозно изгибаться, сменяет спокойная уверенность, которую придает живописному Амуру массивный камень, лежащий на земле и служащий ему опорой. Даже поднесенный к губам указательный палец правой руки Амура на картине – жест, почти точно повторяющий оригинальную находку Фальконе, приобретает совершенно иное настроение. Он действительно просит тишины и покоя.

Картина А.Кауфман известна также под названием «Берегись!» (Garde à Vous!). Но образ, созданный художницей не несет в себе никакой угрозы. Об опасностях и коварстве любви говорит именно скульптурный Амур.

Испытав сильное впечатление от художественного произведения, используя его в своей работе и, в то же время, создать новый, безусловно свой образ – под силу действительно только настоящему художнику. Именно таким и была Анжелика Кауфман. К слову заметить, Этьен Морис Фальконе сам был большим поклонником таланта швейцарской художницы и гордился тем, что обладал многими ее работами.

Увидеть и сравнить образы этих двух Амуров посетители Радищевского музея смогут на выставке «Оригинал. Копия. Подделка».